§ 155 Определения, которые удержаны во взаимодействии как различные, суть α) в себе одно и то же; одна сторона столь же есть причина, первоначальное, активное, пассивное и т. д., как и другая. Точно так же предполагание другого определения и действие на него, непосредственная изначальность и положенность посредством смены суть одни и те же в обеих сторонах. Вследствие своей непосредственности причина, принимаемая как первая, пассивна, есть положенность и действие. Различие названных выше двух причин поэтому бессодержательно, и, собственно говоря, в себе существует лишь одна причина, которая столь же снимает себя как субстанцию в своем действии, сколь и утверждает свою самостоятельность как причины только в этом производимом ею действии.
§ 156
[β] Но это единство есть также и для себя, так как все это взаимное чередование моментов есть, собственно говоря, полагание причиной самой себя, и лишь это полагание есть ее бытие. Несущественность различия есть не только в себе, или наша рефлексия (предшествующий параграф), но само взаимодействие означает, что каждое из положенных определений снова снимается и превращается в противоположное, означает, следовательно, полагание той несущественности моментов, которая есть в себе. В изначальность полагается действие, т. е. изначальность снимается; действие причины становится реакцией и т. д.
Прибавление. Взаимодействие есть причинное отношение, положенное в его полном развитии, и к этому-то отношению обыкновенно и прибегает рефлексия, когда она убеждается в неудовлетворительности рассмотрения вещей с точки зрения причинности вследствие вышеуказанного бесконечного прогресса. Так, например, в исторических исследованиях раньше всего рассматривается вопрос, являются ли характер и нравы определенного народа причиной его государственного устройства и его законов или, наоборот, их действием, и затем приходят к пониманию этих двух факторов: характера и нравов, с одной стороны, и государственного устройства и законов — с другой, с точки зрения взаимодействия, так что причина в том же отношении, в каком она есть причина, есть вместе с тем действие, и действие в том же отношении, в каком оно есть действие, есть вместе с тем и причина. То же самое происходит при рассмотрении природы, и в особенности живого организма, отдельные органы и функции которого также оказываются находящимися в отношении взаимодействия друг к другу. Но хотя взаимодействие есть, несомненно, ближайшая истина отношения причины и действия и оно, так сказать, находится на пороге понятия, однако именно поэтому не следует удовлетворяться применением этого отношения, когда дело идет о постигающем в понятиях познании. Если не идут дальше рассмотрения содержания с точки зрения взаимодействия, то остаются на деле при таком способе рассмотрения, в котором совершенно отсутствует понятие; мы тогда имеем дело с сухим фактом, и требование опосредствования, которое является главным мотивом применения отношения причинности, снова остается неудовлетворенным. Если мы ближе присмотримся к отношению взаимодействия, мы увидим, что его неудовлетворительность состоит в том, что, вместо того чтобы быть эквивалентом понятия, оно само прежде всего требует, чтобы его постигли в понятиях. А чтобы понять отношение взаимодействия, мы должны не оставлять обе его стороны в непосредственной данности, а должны, как мы это указали в двух предшествующих параграфах, познать их как моменты третьего, высшего, которое как раз и есть понятие. Если мы, например, рассматриваем нравы спартанского народа как действие его государственного устройства и, наоборот, государственное устройство как действие нравов, то этот способ рассмотрения может быть и правилен, однако он все же не дает окончательного удовлетворения, потому что на самом деле мы не поняли ни государственного устройства, ни нравов этого народа. Удовлетворение получается лишь тогда, когда мы познаем, что эти две стороны, а также и все остальные стороны, которые обнаруживают нам жизнь и история спартанского народа, имеют своим основанием понятие.
§ 157
[γ] Это чистое чередование с самим собой есть, таким образом, раскрытая, или положенная, необходимость. Связь необходимости как таковой есть тождество, еще внутреннее и скрытое тождество, потому что оно есть тождество таких вещей, которые считаются действительными, но самостоятельностью которых именно и должна быть необходимость. Шествие субстанции через причинность и взаимодействие есть поэтому лишь полагание того, что самостоятельность есть бесконечное отрицательное отношение с собой; оно есть отрицательное отношение вообще, в котором различение и опосредствование превращаются в изначальность взаимно самостоятельных действительных вещей; оно есть бесконечное отношение с самим собой, потому что их самостоятельность выступает лишь как их тождество.
§ 158
Эта истина необходимости есть, следовательно, свобода, и истина субстанции есть понятие, самостоятельность, которая есть отталкивание себя от себя в различенные самостоятельные существования, и именно как это отталкивание, тождественна с собой; и это пребывающее у самого себя взаимодвижение остается лишь с самим собой.
Прибавление. Необходимость обыкновенно называют жестокой, и справедливо ее называют так, поскольку не идут дальше ее как таковой, т. е. не идут дальше ее непосредственной формы. Мы имеем здесь пред собой состояние или вообще некое содержание, которое обладает для себя своей устойчивостью, и под необходимостью разумеют прежде всего то, что на такое содержание наступает некое другое содержание и губит первое. В этом состоит жестокость и прискорбность непосредственной, или абстрактной, необходимости. Тождество этих двух содержаний, которые в необходимости являются связанными друг с другом и поэтому теряют свою самостоятельность, есть пока лишь внутреннее тождество и еще не существует для тех, которые подчинены необходимости. Таким образом, свобода в этой стадии есть пока лишь абстрактная свобода, которую мы спасаем лишь посредством отказа от того, чем мы непосредственно являемся и чем мы обладаем. Но, как мы видели, процесс необходимости таков, что благодаря ему преодолевается имеющаяся вначале неподатливая внешняя оболочка и открывается ее внутреннее ядро. Тогда обнаруживается, что связанные друг с другом содержания на деле не чужды друг другу, а суть лишь моменты единого целого, каждый из которых в отношении с другим остается у себя и соединяется с самим собой. Это — преображение необходимости в свободу, и эта свобода есть не только свобода абстрактного отрицания, но скорее конкретная и положительная свобода. Отсюда мы можем также заключить, насколько превратно понимание свободы и необходимости как взаимно исключающих друг друга. Конечно, необходимость как таковая еще не есть свобода, но свобода имеет своей предпосылкой необходимость и содержит ее в себе как снятую. Нравственный человек сознает содержание своей деятельности чем-то необходимым, имеющим силу в себе и для себя, и этим так мало наносится ущерб его свободе, что последняя даже, наоборот, лишь благодаря этому сознанию становится действительной и содержательной свободой в отличие от произвола, который есть еще бессодержательная и лишь возможная свобода. Наказываемый преступник может рассматривать постигающее его наказание как ограничение своей свободы; на деле, однако, наказание не есть чуждая сила, которой он подчиняется, а лишь проявление его собственных деяний, и, признавая это, он ведет себя как свободный человек. Высшая самостоятельность человека состоит вообще в том, чтобы знать себя как то, что всецело определяется абсолютной идеей; такое сознание и поведение Спиноза называет amor intellectualis Dei 64 .
§ 159
Понятие есть, следовательно, истина бытия и сущности, так как видимость рефлексии-в-самое-себя есть в то же время самостоятельная непосредственность, и это бытие различенной действительности есть непосредственно лишь видимость в себе самой.
Примечание. Так как понятие оказалось истиной бытия и сущности, которые возвратились в него как в свое основание, то и оно, наоборот, развилось из бытия как из своего основания. Первая сторона этого поступательного движения может рассматриваться как углубление бытия в самое себя, причем благодаря этому поступательному движению раскрылось его внутреннее; вторая же сторона может рассматриваться как происхождение более совершенного из менее совершенного. Так как такое развитие рассматривалось лишь с последней стороны, то это ставилось в упрек философии. Более определенный смысл, который здесь имеют эти поверхностные мысли о менее совершенном и более совершенном, состоит в отличии бытия как непосредственного единства с собой от понятия как свободного опосредствования собой. Так как бытие обнаружило себя моментом понятия, то последнее, следовательно, оказалось истиной бытия. Как эта рефлексия-в-самое-себя и как снятие опосредствования понятие есть предполагание непосредственного — предполагание, тождественное с возвращением в самое себя, а это тождество составляет свободу и понятие. Если поэтому этот момент понятия называют несовершенным, то понятие, совершенное, несомненно, развивается из несовершенного, ибо оно существенно есть это снятие своей предпосылки. Но в то же время именно понятие, полагая себя, создает эту предпосылку, как это обнаружилось при рассмотрении причинности вообще и взаимодействия в особенности.
Понятие определено по отношению к бытию и сущности таким образом, что оно есть сущность, возвратившаяся к бытию как к простой непосредственности, благодаря чему его видимость обладает действительностью и ее действительность есть вместе с тем свободная видимость в себе самой. Бытие имеет понятие, следовательно, как свое простое отношение с собой, или как непосредственность своего единства в самом себе. Бытие есть столь бедное определение, что оно есть наименьшее, что мы можем указать в понятии.
Переход от необходимости к свободе или от действительного к понятию очень труден потому, что мы должны мыслить самостоятельную действительность как обладающую всей своей субстанциальностью в ее переходе и тождестве с ее другой самостоятельной действительностью; таким образом, и понятие также очень трудно для понимания, потому что оно само и есть это тождество. Но действительная субстанция как таковая — причина, которая в своем для-себя-бытии ничему не хочет давать проникнуть в самое себя, — уже подчинена необходимости (или судьбе) перейти в положенность, и это подчинение как раз и представляет собой наибольшую трудность. Мышление необходимости, напротив, есть скорее разрешение этой трудности, ибо оно есть совпадение себя в другом с самим собой; оно есть освобождение, которое не есть бегство в абстракцию, а состоит в том, что в другом действительном, с которым действительное связано властью необходимости, оно не имеет себя как другое, а имеет свое собственное бытие и полагание. Как существующее для себя это освобождение называется «я»; как развитое в свою тотальность — свободный дух; как чувство— любовь; как наслаждение — блаженство. Великое воззрение спинозовской субстанции есть лишь в себе освобождение от конечного для-себя-бытия, понятие же само есть для себя мощь необходимости и действительная свобода.
Прибавление. Если называют понятие, как это мы делаем здесь, истиной бытия и сущности, то должен возникнуть вопрос, почему мы не начали с него. Ответом на этот вопрос служит то, что там, где дело идет о мыслящем познании, нельзя начать с истины, потому что истина в качестве начала основана на одном лишь заверении, а мыслимая истина как таковая должна доказать себя мышлению. Если бы в начале логики мы поставили понятие и (хотя это по содержанию совершенно правильно) определили бы его как единство бытия и сущности, то возник бы вопрос, что нужно мыслить под бытием и что под сущностью и как бытие и сущность доходят до того, чтобы совмещаться в единстве понятия. Но тогда, следовательно, вышло бы, что мы начали с понятия только по названию, а не по существу. Настоящим началом служило бы бытие, как мы это и сделали, только с тем различием, что определения как бытия, так и сущности пришлось бы заимствовать непосредственно из представления, между тем как мы, напротив, рассматривали бытие и сущность в их собственном диалектическом развитии и познали их как снимающих самих себя, чтобы перейти в единство понятия.
Развивая свой диалектический метод, Гегель совершенно переработал понятие о причинности. В метафизической философии понятия причины и действия резко противопоставлялись друг другу и отличались Друг от друга. С точки зрения застывших определений рассудка, отношение между причиной и ее действием исчерпывается тем, что причина производит свое действие. Но при этом причина не имеет ничего общего с действием и наоборот. В противовес этому пониманию Гегель показал, что отношение причины и действия переходит в отношение взаимодействия (см. 10, 270-275). В действии, говорит Гегель, нет такого содержания, какого не было бы в причине. Причина «е исчезает в действии, как будто бы оно одно было действительным. Возражая против Якоби, Гегель отмечает «недостаточность его учения, которое полагает существенное различие между причиною и действием» (10, I, 271). Причину и действие принимают «за два раздельные и независимые существования». Но «что касается до их содержания, то их тождество замечается даже в конечных причинах» (10, I, 271). Хотя причина и действие твердо различаются одна от другого, «это различие не истинно, и они тождественны». Причина и действие должны иметь одно и то же содержание, и все их различие состоит в форме. Но, вникнув в них глубже, их нельзя различать и по форме. Причина не только производит, «поставляет», как выражается Гегель, действие, но и предполагает его. «Таким образом, - говорит он, - будет существовать другая субстанция, на которую направлено действие причины. Эта субстанция... есть не деятельная, а страдатель-
н а я субстанция. Но, как субстанция, она также деятельна, и вследствие этого она снимает... действие, поставленное в ней, и противодействует, т. е. подавляет деятельность первой субстанции, которая со своей стороны снимает свое непосредственное состояние и действие, поставленное в Ней, и в свою очередь уничтожает деятельность другой субстанции и противодействует. Таким образом, отношение причины и действия перешло в отношение взаимодействия» (10, I, 272-273). Причина есть причина только в действии, а действие есть действие только в причине. «Вследствие этой нераздельности причины, и действия, ставя один из этих моментов, в то же время необходимо ставят и другой» (10, I, 273). Таким образом, диалектика Гегеля отрицает различие причины и действия и сводит это различие к взаимодействию. При этом сам Гегель подчеркивает, что отрицание различия «не совершается только подразумевательно или в нашем размышлении». Напротив! «Взаимодействие само отрицает поставленное определение, превращает его в противоположное и, таким образом уничтожает непосредственное и раздельное существование обоих моментов. Первобытная причина становится действием, т. е. теряет определение причины; действие переходит в противодействие и пр.» (разрядка моя. - В. А.) (10, I, 274). Учение Гегеля об относительности и взаимной связи причины и действия сыграло большую роль в истории диалектики. Маркс и Энгельс перенесли его на почву материалистической диалектики и приложили к исследованию очень сложных отношений между экономикой и идеологическими надстройками. Но Гегель не ограничился одним указанием на взаимодействие. Гегель хорошо понимал, что само по себе взаимодействие еще ничего не объясняет и что оно само должно быть сведено к одному основному фактору и из него объяснено и выведено. «Если, - говорит Гегель,- остановимся на отношении взаимодействия при рассмотрении данного содержания, то не будут в состоянии понять его вполне, факт останется фактом, и его объяснения будет всегда недостаточно... недостаточность, замечаемая во взаимодействии, происходит от того, что это отношение, вместо того чтобы равняться понятию, само должно быть понято» (разрядка моя. - В. А.) (10, I, 275). «Так, например, если мы признаем нравы спартанского народа действием его законодательства и последнее действием первых, то мы будем, может быть, иметь правильный взгляд на историю этого народа, но этот взгляд не удовлетворит вполне ума, потому что мы не объясним вполне ни его законодательства, ни его нравов. Достигнуть этого можно не иначе, как признавши, что обе стороны отношения, так же как и прочие элементы, вошедшие в жизнь и историю спартанского народа, вытекали из того понятия, которое лежало в основании их всех» (разрядка моя. - В. А.) (10, I, 275). Приведенные места - одно из лучших доказательств диалектического гения Гегеля; вместе с тем они прекрасно характеризуют строгий монизм гегелевской диалектики, строго научную-и последовательную тенденцию выводить самые сложные отношения взаимодействия ез единого факта, лежащего в их основе. Чтобы оценить все научное значение гегелевского понимания взаимодействия, достаточно припомнить, что Плеханов, в I главе своего классического труда «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю», основную ошибку французских «просветителей» видел именно в том, что)
они в попытках объяснения общественной жизни не шли дальше открытия взаимодействия и не сводили самого взаимодействия к его монистической основе. Но так поступали не только французские философы XVIII века. «Так рассуждает, - говорит Плеханов, - у нас в настоящее время почти вся наша интеллигенция» (28, VII, 72). Замечательно интересно, что аргументация Плеханова почти совершенно совпадает с той критикой теории взаимодействия, которую мы нашли у Гегеля: «обыкновенно в такого рода вопросах, - говорит Плеханов, - люди довольствуются открытием взаимодействия: нравы влияют на конституцию, конституция на нравы... каждая сторона жизни влияет на все остальные и, в свою очередь, испытывает влияние всех остальных» (28, VII, 72). И это, конечно, замечает Плеханов, справедливая точка зрения. Взаимодействие бесспорно существует между всеми сторонами общественной жизни. К сожалению, эта справедливая точка зрения объясняет очень и очень немногое по той простой причине, что она не дает никаких указаний насчет происхождения взаимодействующих сил.
Если государственное устройство само предполагает те нравы, на которые оно влияет, то очевидно, что не ему обязаны эти нравы своим первым появлением. То же надо сказать и о нравах; если они уже предполагают то государственное устройство, на которое они влияют, то ясно, что не они его создали. Чтобы разделаться с этой путаницей, мы должны найти тот исторический фактор, который произвел и нравы данного народа, и его государственное устройство, «а тем создал и самую возможность их взаимодействия» (28, VII, 72-73). Здесь не только аргументация, но и пример (взаимоотношение нравов и конституции) - совпадают с гегелевскими.
дарвинизм был отвергнут современной наукой, поскольку тезис «выживает сильнейший» неприменим к человеческому обществу.
Социологизаторские концепции признают несущественным все проявления биологического в человеке, в том числе и его индивидуальность. Человек воспринимается как часть общества, винтик в общественной машине, заранее приспособленный к выполнению определенных функций, но ограниченный во всех других отношениях, которым можно манипулировать в целях достижения определенного социального идеала.
В действительности биологическое и социальное существуют в человеке неразрывно. Сейчас, в эпоху научно-технического прогресса, появилась масса факторов, пагубно влияющих на природу человека: загрязнение окружающей среды, экологические проблемы, стрессы - все это отражается на здоровье людей.
Человек как биологический вид может выжить в различн условиях окружающей среды. Но его возможности не безграничны. Единство биологического и социального в человеке- это результат длительной эволюции. В условиях стремительно развивающейся технической цивилизации возможности адаптации человеческого организма к меняющимся условиям существования могут быть исчерпаны. Появление новых болезней, ослабление иммунной системы наглядно свидетельствуют об этом. Загрязнение среды обитания человека вредными веществами, радиоактивные излучения, употребление в пищу синтетических продуктов, приготовленных с помощью генной инженерии, могут привести к мутационным изменениям следующих поколений людей. Неслучайно одной из глобальных проблем стала необходимость сохранени человека как биологического вида.
Вопросы и задания
1. Объясните понятие «человек». Чем человек отличается от живот
2. Охарактеризуйте понятия антропогенеза и социогенеза. Как проте кали эти процессы?
3. Какую роль в развитии антропогенеза сыграли орудия труда и язык?
4. Что такое неолитическая революция? Каковы ее причины?
5. В чем отличие биологизаторской и социологизаторской концепций сущности человека?
6. В чем проявляется единство биологического и социального в чело
7. Немецкий биолог Э.Геккель писал в 1904 г.: «Хотя значительные различия в умственной жизни и культурном положении между высшими
и низшими расами людей в общем хорошо известны, тем не менее их относительная жизненная ценность обычно понимается неправильно. То, что поднимает людей так высоко над животными... это культура и более высокое развитие разума, делающее людей способными к культуре. По
большей части, однако, это свойственно только высшим расам людей, а у низших рас эти способности развиты слабо или вовсе отсутствуют...
Следовательно, их индивидуальная жизненная значимость должна оцениваться совершенно по-разному».
2.2. БЫТИЕ ЧЕЛОВЕКА. СООТНОШЕНИЕ БЫТИЯ И СОЗНАНИЯ
Бытие означает прежде всего существование, основанное на поло-
жении «яесть». При этом необходимо различать реальное и идеальное бытие. Реальное бытие имеет пространственно-временной характер, оно индивидуально и неповторимо и означает действительное существование вещи или человека.Идеальное бытие представляет собой сущность предмета. Оно лишено временного, практического характера, остается неизменным. Идеальным бытием обладают идеи, ценности, понятия.у Наука выделяет четыре
формы бытия:
1) бытие вещей, процессов, природы как единого целого;
2) бытие человека;
3) бытие духовного;
4) бытие социального, включающее индивидуальное бытие и бытие общества, j
Первая форма бытия означает, что природа существует вне сознания человека, она бесконечна в пространстве и во времени как объективная реальность, так же как и все предметы, созданные человеком.
Бытие человека включает в себя единство телесного и духовного существования. Функционирование тела тесно связано с работой мозга и нервной системы, а через них - с духовной жизнью человека. С другой стороны, сила духа может поддерживать жизнь человека, например в случае его болезни. Важную роль для бытия человека играет его мыслительная деятельность. Р.Декарт сказал: «Я мыслю, следовательно, я существую». Человек существует подобно любой другой вещи, но благодаря мышлению он способен осознавать факт своего существования.
Бытие человека - объективная реальность, независящая от сознания конкретного человека, поскольку является комплексом природного и общественного. Человек существует как бы в трех измерениях бытия. Первое - это существование человека как объекта природы, второе - как особи вида homo sapiens, третье - как
социально-исторического существа. Каждый из нас - реальность для самого себя. Мы существуем, и вместе с нами существует наше сознание.
Бытие духовного можно условно разделить на два вида: духовное, которое неотделимо от конкретной жизнедеятельности индивидов, - индивидуализированное духовное, и то, которое существует вне индивидов, - внеиндивидуальное, объективированное духовное. Индивидуализированное бытие духовного включает, прежде всего,сознание индивида. С помощью сознания мы ориентируемся в окружающем мире. Сознание существует как совокупность сиюминутных впечатлений, чувств, переживаний, мыслей, а также более стабильных идей, убеждений, ценностей, стереотипов и т.д.
Сознание отличается большой подвижностью, не имеющей внешнего проявления. Люди могут сообщать друг другу о свои мыслях, чувствах, но могут и скрывать их, подстраиваться под собеседника. Конкретные процессы сознания возникают с рождением человека и умирают вместе с ним. Остается только то, что преобразуется во внеиндивидуальную духовную форму или передается другим людям в процессе общения.
Сознание неотделимо от деятельности мозга и нервной системы человека. В то же время мысль, переживание, образ, созданный в сознании, - не материальные предметы. Они - идеальные образования. Мысль способна мгновенно преодолевать пространство и время. Человек может мысленно воспроизводить времена, в которые никогда не жил. С помощью памяти он может возвращаться в прошлое, а с помощью воображения - думать о будущем.
Индивидуализированное духовное включает в себя не только сознательное, но и бессознательное. Под бессознательным понимается совокупность психических процессов, лежащих вне сферы осознанного, не подчиняющихся контролю разума. Область бессознательного составляют бессознательная информация, бессознательные психические процессы, бессознательные поступки. Бессознательная информация - это ощущения, восприятия, эмоции, чувства, которые не были переработаны сознанием. Человек воспринимает огромное количество информации, из которой осознается лишь незначительная часть. Остальная информация либо исчезает из памяти, либо существует на подсознательном уровне, «в глубинах памяти», и может проявиться в любой момент.
Бессознательные процессы - это интуиция, сновидения, эмоцио-
нальные переживания и реакции. В них может проявляться инфор-
мация, хранящаяся в подсознании. Бессознательные процессы играют определенную роль в решении творческих задач, в научном поиске, когда не хватает объективной информации.
Бессознательные поступки представляют собой импульсивные Действия в состоянии аффекта (душевного волнения),простра-
ции (физического и психического расслабления), лунатизма и т.д. Бессознательные действия встречаются редко и часто связаны с нарушением психического равновесия человека.
Ученые считают, что бессознательное представляет важную сторону психической деятельности индивида, его духовной целостности. В науке выделяютсятри уровня бессознательного. Первый уровень - это неосознанный психический контроль человека за жизнью своего организма, координацией функций, удовлетворением наиболее простых потребностей тела. Этот контроль осуществляется автоматически, бессознательно. Второй уровень бессознательного - это процессы, сходные с сознанием человека в период бодрствования, но до какого-то времени остающиеся неосознанными. Так, осознание человеком какой-либо мысли происходит после того, как она возникнет в недрах бессознательного. Третий уровень бессознательного проявляется в творческой интуиции. Здесь бессознательное тесно переплетено с сознанием, так как творческое озарение может возникнуть только на основе уже полученного опыта.
Индивидуализированное духовное неразрывно связано с бытием человека и бытием мира в целом. Пока живет человек, развивается и его сознание. В некоторых случаях этого не происходит: человек существует как организм, но сознание его не работает. Но это - ситуация тяжелой болезни, при которой прекращается мыслительная деятельность и функционирует только тело. Человек, находящийся в состоянии комы, не может контролировать даже элементарные физиологические функции.
Результаты деятельности сознания конкретного человека могут существовать отдельно от него. В этом случае выделяют бытие объективированного духовного.
Духовное не может существовать без материальной оболочки. Оно проявляется в различных формах культуры. Форма духовного - это различные материальные предметы(книги, чертежи, картины, статуи, фильмы, ноты, машины, здания и т.д.). Также и знания, концентрируясь в сознании конкретного человека в виде идеи (индивидуализированного духовного), воплощаются в предметах и ведут самостоятельное существование(объективированное духовное). Например, человек хочет построить дом. Он сначала обдумывает идею строительства, разрабатывает проект, а затем воплощает его в действительности. Так идея трансформируется в реальность.
Духовная жизнь человечества, духовное богатство культуры - это способ существования бытия духовного. Особую роль в духовном бытии играют духовно-нравственные принципы, нормы, идеалы, ценности, например такие, как, красота, справедливость, истина. Они существуют в виде и индивидуализированного, объективированного духовного. В первом случае речь идет о слож-
ном комплексе побуждений, мотивов, целей, которые определяют внутренний мир человека, во втором случае - о воплощенных в науке и культуре идеях, идеалах, нормах, ценностях.
Как видно, бытие тесно связано с сознанием- свойством чело-
веческого мозга воспринимать, осмысливать и активно преобразовывать окружающую действительность. В структуру сознания входят чувства и эмоции, самосознание и самооценка человека.
Сознание неразрывно связано с языком. Язык - один из ярких примеров единства индивидуализированного и объективированного духовного. С помощью языка мы передаем друг другу информацию, последующие поколения получают знания от предыдущих. Благодаря языку мысль получает свое законченное выражение. Кроме того, язык служит важным средством взаимодействия людей в обществе, выполняя функции общения, познания, воспитания и т.д.
Отношение бытия и сознания выступает предметом споров в науке с глубокой древности. Материалисты считают, что бытие определяет сознание. Идеалисты же указывают на первичность сознания по отношению к бытию. Из этих положений вытекает проблема познаваемости мира. Материалисты говорят, что мир познаваем. Идеалисты отрицают познаваемость мира, познание, по их мнению, - это приобщение человека к миру «чистых» идей.
Сознание, несомненно, идеально, так как отражает окружающий человека мир в субъективных образах, понятиях, идеях. Тем не менее идеальное - это отражение действительности в форме знаний, эмоций, практической деятельности человека. Кроме того, нельзя отрицать, что если мы не знаем о каком-либо предмете, это не значит, что его не существует.
Человеческое сознание индивидуально, неповторимо и уникально. Однако человек - существо общественное, поэтому из совокупности сознаний индивидов складывается общественное сознание.
Общественное сознание - это сложное явление. Оно подразделяется наобщественную идеологию, которая отражает общественное бытие с позиций интересов тех или иных социальных групп, классов, партий, иобщественную психологию, определяющую душевную, эмоционально-волевую жизнь людей на обыденном, бытовом уровне.
В зависимости от сферы проявления выделяют различныеформы сознания: моральное, правовое, научное, обыденное, религиозное, философское и др.
Сознание человека - это одновременно и егосамосознание, т.е. осознание своего тела, своих мыслей и чувств, своего положения в обществе, отношения к другим людям. Самосознание не существует обособленно, оно является центром нашего сознания. Именно на уровне самосознания человек не только познает
мир, но и воспринимает себя и определяет смысл своего существования.
Первой формой самосознания(самочувствием) является элементарное осознание своего тела и включенности его в мир окружающих вещей и людей. Следующий, более высокий уровень самосознания связан с осознанием себя в качестве принадлежащего к тому или иному человеческому сообществу, той или иной культуре и социальной группе. Наконец, самый высокий уровень самосознания - это осознание себя как уникального и неповторимого, непохожего на других людей индивида, обладающего свободой совершать поступки и нести за них ответственность. Самосознание, особенно на последнем уровне, всегда связано с самооценкой и самоконтролем, сопоставлением себя с идеалом, принятым в обществе. В связи с этим возникает чувство удовлетворения или неудовлетворения собой и своими поступками.
Для формирования самосознания необходимо, чтобы человек видел себя «со стороны». Мы видим свое отражение в зеркале, замечаем и исправляем недостатки внешнего вида(прическу, одежду и т.д.). Также и с самосознанием. Зеркалом, в котором мы видим себя, свои качества и поступки, служит отношение к нам других людей. Таким образом, отношение человека к самому себе опосредовано его отношением к другому человеку. Самосознание рождается в процессе коллективной практической деятельности и межличностных взаимоотношений.
Однако собственный образ, который формируется у человека его самосознанием, не всегда соответствует реальному положению вещей. Человек в зависимости от обстоятельств, характера, личных качеств может завышать или занижать самооценку. В результате отношение человека к себе и отношение общества к нему не совпадают, что в конечном итоге приводит к конфликту. Подобные ошибки в самооценке нередки. Бывает, человек не видит или не желает видеть своих недостатков. Они могут обнаружиться только во взаимоотношениях с другими людьми. Часто один человек может лучше понять другого, чем последний сам себя. В то же время, объективно оценивая себя в процессе коллективной деятельности и взаимоотношений с другими людьми, человек сам может судить о себе более точно. Таким образом, самосознание постоянно корректируется и развивается с включением человека в систему межличностных отношений.
Вопросы и задания
1. Что такое бытие? В чем отличие реального и идеального бытия?
2. Какие формы бытия вы знаете? Объясните их.
3. Какую роль играет сознание в жизни человека?
4. В чем состоит взаимосвязь сознательного и бессознательного?
5. Охарактеризуйте уровни бессознательного.
6. Как взаимодействуют индивидуализированное духовное и объекти вированное духовное?
7. Как взаимосвязаны бытие и сознание? В чем состоит различие взгля дов на этот вопрос идеалистов и материалистов?
8. Какими бывают формы сознания? Что такое общественное созна
9. Что такое самосознание? Каковы его формы? В чем состоят предпо сылки формирования самосознания?
10. Гегель пишет: «Солнце, луна, горы, реки, вообще окружающие нас предметы природы - суть, они обладают для сознания авторите том, внушающим ему, что они не только суть, но и отличаются особен ной природой, которую оно признает и с которою оно сообразуется в своем отношении к ним, в своем трактовании их и пользовании ими...
Объясните, как Гегель объясняет взаимодействие индивидуализированного духовного и объективированного духовного.
2.3. ЦЕЛЬ И СМЫСЛ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА
Человек в отличие от животных осознает конечность свое существования. Рано или поздно каждый задумывается о том, что он смертен, и о том, что же он оставит на земле после себя. Но часто мысли о неизбежности собственной смерти вызывают у человека сильнейшее эмоциональное потрясение. У него может возникнуть чувство безнадежности и растерянности, даже паники. Некоторые задаются вопросом: зачем же жить, если все равно в конце концов умрешь? Зачем что-то делать, к чему-то стремиться? Не проще ли смириться и плыть по течению? Преодолев чувство безнадежности, человек оценивает уже пройденный жизненный путь и то, что еще предстоит. Никто не знает, когда придет его последний час. Поэтому каждый нормальный человек стремится достичь определенных результатов к концу своего жизненного пути. Таким образом, знание о грядущей смерти становится основополагающим в последующем духовном развитии человека, в определении цели и смысла жизни.
Размышления над смыслом жизни становятся для многих людей основой в определении главной цели жизненного пути, поведения и отдельных поступков. Цель и смысл жизни каждой личности тесно связаны с социальными явлениями, определяющими Цель и смысл всей человеческой истории, общества, в котором человек живет, человечества как единого целого. Каждый сам для себя решает, какими средствами можно достигать намеченны Целей, а какими - нельзя. Здесь появляются такие нравственные
Перед человеком встает вопрос: жить, творя добро на благо другим, или замкнуться в своих мелких страстях и желаниях, жить для себя. Ведь смерть уравнивает всех - богатых и бедных, таланты и бездарности, королей и подданных. Разрешение этого вопроса люди искали в религии, а затем в философском учении об «абсолютном разуме» и «абсолютных моральных ценностях», создающих основу нравственного существования человека.
Задумываясь о смысле жизни, человек начинает вырабатывать собственное отношение к жизни и смерти. Будучи важной для каждого человека, эта проблема занимает центральное место во всей культуре человечества. Оно пыталось разгадать тайну небытия и, не найдя ответа, осознало необходимость духовно, нравственно победить смерть.
Религиозные взгляды на смысл жизни продиктованы постулатом о загробной жизни, истинной жизни после физической смерти. Поступки человека в земной жизни должны определять его место в потустороннем мире. Если человек творил добро по отношению к ближним, то он попадет в рай, если нет - в ад.
Современная наука, прежде всего философия, в вопросе поиска смысла жизни взывает к разуму человека и исходит из того, что человек должен искать ответ самостоятельно, прилагая для этого собственные духовные усилия и критически анализируя предшествующий опыт человечества в такого рода поисках. Физическое бессмертие невозможно. Средневековые алхимики искали эликсир жизни, но безуспешно. Сейчас ученые и не пытаются этого делать, хотя существуют общеизвестные способы продления жизни (здоровое питание, занятия спортом и т.д.). Тем не менее возрастные пределы жизни человека составляют в среднем 70-75 лет. Долгожители, достигшие 90, 100 и более лет, встречаются редко.
Жизнь конкретного человека нельзя рассматривать в отрыве от жизни остальных людей, поскольку каждый человек включен в определенную группу, является частью общества,ив широком смысле, всего человечества. На протяжении своей жизни человек может добиваться поставленных перед собой целей, но никогда не достигнет целей своей общности, народа, человечества. Такое положение содержит в себе побудительные силы творческой деятельности. Именно поэтому призвание, назначение, задача всякого человека - всесторонне развивать все свои способности, вносить свой личный вклад в историю, в прогресс общества, в его культуру. В этом и заключается смысл жизни отдельной личности, который реализуется через общество. Таков же и смысл жизни общества, человечества в целом, который реализуется посредством жизней отдельных индивидов.
Однако соотношение личного и общественного было неодинаковым в разные исторические периоды и определялось ценностью человеческой жизни в каждой конкретной эпохе. В условиях угнетения человека, принижения его достоинства отдельная жизнь не считается ценной. Да и сам человек часто не стремится достичь чего-то большего, подавляемый обществом и государством. Напротив, в демократическом обществе, где признается индивидуальность человека, смысл жизни личности и общества все более совпадают.
Такое представление о смысле и ценности человеческой жизни связано с пониманием социальной природы человека. Поведение личности определяется социально-нравственными нормами. Поэтому неправильно искать смысл жизни человека в его биологической природе.
Человек не может жить только для себя, хотя и такое нередко бывает. На пути к достижению основной цели жизни человек проходит ряд этапов, ставя перед собой промежуточные цели. Сначала он учится, стремясь получить знания. Но знания важны не сами по себе, а потому, что их можно применить на практике. Диплом с отличием, более глубокие знания, полученные в институте, служат залогом получения престижного рабочего места, а успешное выполнение служебных обязанностей способствует карьерному росту.
Одни и те же стартовые показатели разных людей не означают их одинакового жизненного пути. Один человек может остановиться на достигнутом и не стремиться идти дальше, другой ставит перед собой все более высокие цели, добиваясь их реализации.
Практически каждый человек ставит перед собой цель создать семью, воспитать детей. Дети становятся смыслом жизни родителей. Человек работает, чтобы обеспечить ребенка, дать ему образование, научить жизни. И он достигает цели. Дети становятся помощниками в делах, поддержкой в старости.
Стремление оставить свой след в истории- смысл существования людей. Большинство оставляют свой след в памяти детей и близких. Но некоторые хотят большего. Они занимаются творчеством, политикой, спортом и т.д., стремясь выделиться из массы Других людей. Но и здесь нельзя заботиться только о личном благе, о своей известности среди современников и потомков любо ценой. Нельзя уподобляться Герострату, разрушившему храм Артемиды (одно из 7 чудес света), чтобы сохранить свое имя в истории. Подлинным смыслом жизни человека можно считать только его деятельность на пользу общества в сочетании ее с удовлетворением личных интересов и потребностей.
Как писал Островский, «Жизнь прожить нужно так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы». Человеку важно в конце жизни почувствовать удовлетворение от того, что
он чего-то достиг, принес кому-то пользу, решил поставленные перед собой задачи.
И здесь возникает вопрос: сколько нужно человеку времени для того, чтобы полностью реализовать цели своей жизни? В истории немало примеров выдающихся людей, рано умерших или погибших и, тем не менее, оставшихся в памяти человечества. А сколько они могли бы сделать, если бы прожили еще пять, десять, пятнадцать лет? Такой подход позволяет по-новому взглянуть на проблему продолжительности человеческой жизни, возможности ее продления.
Проблема продления жизни может ставиться как научная цель. Но при этом надо четко понимать, для чего это необходимо и человеку, и обществу. С точки зрения гуманизма человеческая жизнь сама по себе представляет высшую ценность. В этом смысле увеличение нормальной социальной продолжительности жизни становится прогрессивным шагом и в отношении отдельных людей, и в отношении человеческого общества в целом.
Но проблема увеличения продолжительности жизни имеет и биологический аспект. Условием существования человечества является индивидуальное чередование жизней отдельных людей. Современная наука уже сейчас знает много способов продления жизни - от лечения различных болезней до трансплантации органов. Тем не менее проблема старения человеческого организма современной наукой пока не решена. В старости организм не всегда может выполнять свойственные ему функции, и человек испытывает физические страдания. Часто это сопровождается психическими переживаниями человека по поводу своей беспомощности.
А как быть в ситуации, когда мозг человека уже не функционирует, а тело еще живет?
Подобная постановка проблемы означает, что задачей медицины должно быть не только продление жизни человека, но и сохранение его умственной и физической дееспособности. Несомненно, человеку надо жить дольше, хотя это во многом зависит от социальных условий жизни общества. Следовательно, не само по себе продление индивидуальной жизни должно стать целью науки, общества и самого человека, а именно развитие богатства человеческой природы, степень участия личности в коллективной жизни человечества.
Вопросы и задания
1. В чем проявляется взаимосвязь между пониманием человеком ко нечности своего существования и определением им цели и смысла своей жизни?
2. Как решалась проблема смысла жизни в культуре человечества?
3. Как понимает проблему смысла жизни философия?
I. Учение Гегеля о причинности и взаимодействииРазвивая свой диалектический метод, Гегель совершенно переработал понятие о причинности. В метафизической философии понятия причины и действия резко противопоставлялись друг другу и отличались Друг от друга. С точки зрения застывших определений рассудка, отношение между причиной и ее действием исчерпывается тем, что причина производит свое действие. Но при этом причина не имеет ничего общего с действием и наоборот. В противовес этому пониманию Гегель показал, что отношение причины и действия переходит в отношение взаимодействия (см. 10, 270-275). В действии, говорит Гегель, нет такого содержания, какого не было бы в причине. Причина «е исчезает в действии, как будто бы оно одно было действительным. Возражая против Якоби, Гегель отмечает «недостаточность его учения, которое полагает существенное различие между причиною и действием» (10, I, 271). Причину и действие принимают «за два раздельные и независимые существования». Но «что касается до их содержания, то их тождество замечается даже в конечных причинах» (10, I, 271). Хотя причина и действие твердо различаются одна от другого, «это различие не истинно, и они тождественны». Причина и действие должны иметь одно и то же содержание, и все их различие состоит в форме. Но, вникнув в них глубже, их нельзя различать и по форме. Причина не только производит, «поставляет», как выражается Гегель, действие, но и предполагает его. «Таким образом, - говорит он, - будет существовать другая субстанция, на которую направлено действие причины. Эта субстанция... есть не деятельная, а страдатель-
Н а я субстанция. Но, как субстанция, она также деятельна, и вследствие этого она снимает... действие, поставленное в ней, и противодействует, т. е. подавляет деятельность первой субстанции, которая со своей стороны снимает свое непосредственное состояние и действие, поставленное в Ней, и в свою очередь уничтожает деятельность другой субстанции и противодействует. Таким образом, отношение причины и действия перешло в отношение взаимодействия» (10, I, 272-273). Причина есть причина только в действии, а действие есть действие только в причине. «Вследствие этой нераздельности причины, и действия, ставя один из этих моментов, в то же время необходимо ставят и другой» (10, I, 273). Таким образом, диалектика Гегеля отрицает различие причины и действия и сводит это различие к взаимодействию. При этом сам Гегель подчеркивает, что отрицание различия «не совершается только подразумевательно или в нашем размышлении». Напротив! «Взаимодействие само отрицает поставленное определение, превращает его в противоположное и, таким образом уничтожает непосредственное и раздельное существование обоих моментов. Первобытная причина становится действием, т. е. теряет определение причины; действие переходит в противодействие и пр.» (разрядка моя. - В. А.) (10, I, 274). Учение Гегеля об относительности и взаимной связи причины и действия сыграло большую роль в истории диалектики. Маркс и Энгельс перенесли его на почву материалистической диалектики и приложили к исследованию очень сложных отношений между экономикой и идеологическими надстройками. Но Гегель не ограничился одним указанием на взаимодействие. Гегель хорошо понимал, что само по себе взаимодействие еще ничего не объясняет и что оно само должно быть сведено к одному основному фактору и из него объяснено и выведено. «Если, - говорит Гегель,- остановимся на отношении взаимодействия при рассмотрении данного содержания, то не будут в состоянии понять его вполне, факт останется фактом, и его объяснения будет всегда недостаточно... недостаточность, замечаемая во взаимодействии, происходит от того, что это отношение, вместо того чтобы равняться понятию, само должно быть понято» (разрядка моя. - В. А.) (10, I, 275). «Так, например, если мы признаем нравы спартанского народа действием его законодательства и последнее действием первых, то мы будем, может быть, иметь правильный взгляд на историю этого народа, но этот взгляд не удовлетворит вполне ума, потому что мы не объясним вполне ни его законодательства, ни его нравов. Достигнуть этого можно не иначе, как признавши, что обе стороны отношения, так же как и прочие элементы, вошедшие в жизнь и историю спартанского народа, вытекали из того понятия, которое лежало в основании их всех» (разрядка моя. - В. А.) (10, I, 275). Приведенные места - одно из лучших доказательств диалектического гения Гегеля; вместе с тем они прекрасно характеризуют строгий монизм гегелевской диалектики, строго научную-и последовательную тенденцию выводить самые сложные отношения взаимодействия ез единого факта, лежащего в их основе. Чтобы оценить все научное значение гегелевского понимания взаимодействия, достаточно припомнить, что Плеханов, в I главе своего классического труда «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю», основную ошибку французских «просветителей» видел именно в том, что)
Они в попытках объяснения общественной жизни не шли дальше открытия взаимодействия и не сводили самого взаимодействия к его монистической основе. Но так поступали не только французские философы XVIII века. «Так рассуждает, - говорит Плеханов, - у нас в настоящее время почти вся наша интеллигенция» (28, VII, 72). Замечательно интересно, что аргументация Плеханова почти совершенно совпадает с той критикой теории взаимодействия, которую мы нашли у Гегеля: «обыкновенно в такого рода вопросах, - говорит Плеханов, - люди довольствуются открытием взаимодействия: нравы влияют на конституцию, конституция на нравы... каждая сторона жизни влияет на все остальные и, в свою очередь, испытывает влияние всех остальных» (28, VII, 72). И это, конечно, замечает Плеханов, справедливая точка зрения. Взаимодействие бесспорно существует между всеми сторонами общественной жизни. К сожалению, эта справедливая точка зрения объясняет очень и очень немногое по той простой причине, что она не дает никаких указаний насчет происхождения взаимодействующих сил.
Если государственное устройство само предполагает те нравы, на которые оно влияет, то очевидно, что не ему обязаны эти нравы своим первым появлением. То же надо сказать и о нравах; если они уже предполагают то государственное устройство, на которое они влияют, то ясно, что не они его создали. Чтобы разделаться с этой путаницей, мы должны найти тот исторический фактор, который произвел и нравы данного народа, и его государственное устройство, «а тем создал и самую возможность их взаимодействия» (28, VII, 72-73). Здесь не только аргументация, но и пример (взаимоотношение нравов и конституции) - совпадают с гегелевскими.
^ П. Учение Гегеля о переходе количества в качество
Уже античные философы обратили внимание на некоторые факты, когда изменение, представляющееся только количественным, превращается также в качественное. В случае непризнания этой связи получается ряд трудностей и противоречий, из которых некоторые уже в древности получили специальные названия: «лысого», «кучи» и т. д. Получается ли лысина, если выдернуть один волос из головы, или перестает куча быть кучей, если из нее взять одно зерно? Если мы получим отрицательный ответ, то можно повторять вопрос, прибавляя всякий раз к уже выдернутому волосу еще один, к уже отнятому зерну еще одно и т. д. При этом каждое такое отнятие составляет крайне незначительную количественную разницу. Но под конец оказывается качественное изменение: голова становится лысой, куча исчезает. В древности думали, что трудности и противоречия подобных рассуждений представляют сплошной софизм и зависят от какой-то лживой уловки в рассуждении. Гегель, напротив, показал, что эти рассуждения- «не пустая или педантическая шутка, но сами в себе они правильны» и возникают они в результате вполне серьезных интересов мышления (см. 10, I, 231; 10, I, 192). По разъяснению Гегеля, источник затруднения здесь в той же, хорошо уже знакомой нам односторонности рассудочного мышления, которое «принимает количество лишь за безразличную границу», т. е. за одно только количество. Рассудок не признает, что количество есть лишь момент меры и связано с качеством. По выражению Гегеля, «лукавство понятия» состоит здесь в том, «что
Оно схватывает бытие с той стороны, с которой не имеет значения егокачество» (10, I, 231). И действительно, качество и количество «до некоторой степени независимы одно от другого, так что, с одной стороны, количество может изменяться без изменения качества предмета» (10, I, 191), «отношение меры... имеет известную ширь, в пределах которой оно остается безразличным относительно этого изменения и не изменяет своего качества» (10, I, 256). Но, с другой стороны, увеличение и уменьшение количества, «к которому предмет первоначально равнодушен, имеет границу, и при переступлении этой границы качество изменяется» (10, I, 191-192). «...Наступает некоторый пункт этого изменения количественного... измененное количественное отношение превращается в меру и потому в новое качество, в новое нечто... Новое качество или иное нечто подвергается такому же процессу своего изменения и т. д. в бесконечность» (10, I, 256). Этот переход качества в количество и количества в качество можно также представить «к а к бесконечный прогресс». Переход количества в качество Гегель показывает на примере воды. Различная температура воды, говорит он, «сначала не оказывает влияния на ее капельно-жидкое состояние, но, при дальнейшем увеличении или уменьшении ее температуры, наступает точка, когда это состояние сцепления изменяется качественно, и вода превращается в пар или в лед. Сначала кажется, будто изменение количества не оказывает никакого влияния на существенную природу предмета, но за ним скрывается что-то другое, и это, по-видимому, бесхитростное изменение количества незаметно для самого предмета изменяет его качество» (10, I, 192). Интересно, что Гегель пытался прослеживать переход количества в качество не только в области неорганической природы, но также в области природы органической и в области общественной и исторической жизни. Внутреннее устройство государства, говорит Гегель, «в одно и то же время находится в зависимости и не зависит от величины его владений, от числа его жителей и других количественных условий. Если, например, мы возьмем государство в тысячу квадратных миль величиной и с четырьмя миллионами народонаселения, то мы должны будем согласиться, что одна-две квадратные мили земли или одна-две тысячи жителей более или менее не могут иметь никакого существенного влияния на его устройство. Но нельзя не видеть, что при дальнейшем увеличении или уменьшении этих чисел наступит наконец точка, когда, независимо от всех других условий, от одного только количественного изменения, должно измениться самое устройство государства» (10, I, 193).
Это колебание количества и последующее за ним изменение количества в качество Гегель представляет под видом «узловой линии отношений меры» и говорит, что «такие узловые линии встречаются в природе под разными формами» (10, I, 194 и 255).
Вопрос о переходе качества в количество и количества в качество связывается в диалектике Гегеля с другим огромнейшей важности вопросом: каким образом следует представлять диалектику развития - как процесс непрерывной и постепенной эволюции или же как такой процесс, в котором непрерывное развитие прерывается в известных точках скачками? В философии и исторической науке до Гегеля был очень распространен взгляд, по которому в природе все процессы развития протекают постепенно, без резких скачков и изменений: природа не делает скачков (natura non fecit saltus). Огромная заслуга Гегеля в том, что он показал полную несостоятельность этого взгляда. Наблюдая природу изменения, Гегель подметил, что происхождение и возникновение явлений в природе никак не может быть
Объяснено, с точки зрения постепенного возникновения или исчезания. В глубокомысленном анализе Гегель показывает, что теория, объясняющая явления происхождения ссылкою на постепенное изменение, основана на нелепом и, в конце концов, ничего не объясняющем предположении, «будто происходящее, существуя уже чувственно, или вообще в действительности, не может еще быть воспринимаемо лишь вследствие его малой величины» (разрядка моя. - В. А.) (10, I, 258); при этом полагают, что происходящее существует именно в том смысле, «что имеет место, как существование, только незаметное» (10, I, 258).
Но, как совершенно справедливо указывает Гегель, подобным объяснением «происхождение и уничтожение вообще снимаются», и «внутреннее, в котором нечто есть до своего существования, превращается в малую величину внешнего существования, а существенное различие... - во внешнее просто количественное различие» (10, I, 258). Объяснение из постепенных изменений уже потому не есть объяснение, что при нем остается непонятным самое важное: переход количества в качество. Ибо постепенность есть собственно... «совершенно безразличное изменение, противоположное качественному» (10, I, 257), «постепенность касается лишь внешности изменения, а не качественного» (10, I, 256). Но как бы предыдущее количественное отношение ни было бесконечно близко к последующему, оно «есть все же другое качественное существование» (10, I, 256). «Поэтому, - заключает Гегель, - по качественной стороне чисто количественный процесс постепенности, не представляющий сам в себе границы, абсолютно прерывается; поскольку вновь выступающее качество, по его чисто количественному отношению, есть относительно исчезающего неопределенно другое, безразличное, постольку переход к нему есть скачок» (10, I, 256-257). Так, например, вода при изменении ее температуры становится оттого не только более или менее теплою, «но проходит состояния твердости, капельной и упругой жидкости; эти различные состояния наступают не постепенно, но постепенный ход изменения температуры внезапно прерывается и задерживается этими пунктами, и наступление нового состояния оказывается с к а ч-к о м». «Вода через охлаждение не становится постепенно твердою, так, чтобы она делалась сначала студенистою, и постепенно затвердевала до консистенции льда, но становится сразу твердою; достигнув уже температуры замерзания, она, если остается в покое, может сохранять жидкое состояние, но малейшее сотрясение приводит ее в состояние твердости» (10, I, 258).
Точно так же «всякие рождение и смерть вместо того, чтобы быть продолжающеюся постепенностью, суть, напротив, ее нарушение и скачок из количественного изменения в качественное» (10, I, 258). Таким образом, общий вывод у Гегеля тот, «что изменения бытия суть вообще не переход одной величины в другую, но переход от количественного в качественное и, наоборот, становление другим, перерыв постепенности и качественно иное в противоположность предшествовавшему существованию» (10, I, 258). В мире истории, в развитии форм социальной жизни эти скачки, при переходе от количества к качеству, также неизбежны, и примеры их крайне многочисленны: «право переходит в его нарушение, добродетель в порок» и т. п. (10, I, 259).
Революционное значение этого учения Гегеля так велико, что с трудом поддается учету. В диалектике Маркса учение о скачках стало
Могучим орудием научных - экономических и историко-культурных - анализов; кроме «того, оно не раз поражало всех тех идеологов реакции и соглашательства, которые классовую боязнь социального переворота и ненависть к нему маскировали якобы научной «эволюционной» теорией постепенных изменений; по этой теории развитие есть эволюция, т. е. такой процесс изменения, который совершается путем незаметных количественных переходов и в котором скачки являются не правилом, но «ненормальным», «болезненным» отклонением. Глубокий анализ Гегеля раз навсегда показал полную научную несостоятельность такого взгляда на развитие, хотя, конечно, в частностях примеры Гегеля кое в чем устарели и требуют исправлений и дополнений.
^ III. Диалектика свободы и необходимости
К числу наиболее ценных вкладов Гегеля в историю научной мысли относится диалектика, необходимости и свободы, развитая им главным образом в «Философии истории». Метафизическое рассудочное мышление рассматривает необходимость и свободу как понятия, друг другу противоречащие и потому несовместимые. Рассудок рассматривает эти понятия в их абстрактной раздельности; для него не существует возможности перехода необходимости в свободу. Сама идея такого перехода представляется рассудку ошибкой против логики и здравого человеческого смысла.
Однако уже Спиноза (1632-1677), давший гениальные и для его века удивительные образчики диалектического метода мышления, хорошо понимал недостаточность и ограниченность рассудочного понятия о свободе и необходимости. Возбуждая сильное удивление и даже негодование современников, в большинстве людей, плененных метафизическим образом мышления, Спиноза, первый в новой философии, разработал понятие свободной необходимости. Известно, что в философии Спинозы понятия «бог» и «природа» - синонимы. Спиноза на каждом шагу употребляет эти слова как равнозначащие: «бог или природа» (deus sive natura). И вот в письмах Спинозы, а также в его «Этике» мы уже встречаем понятие «свободной необходимости» - как раз в учении о «боге» (т. е. природе). Разъясняя свой взгляд на «бога», Спиноза указывает, что у него понятия «бог» и «природа» - синонимы.
«Итак, вы видите, - читаем мы дальше, - что я полагаю свободу не в произволе, а в свободной необходимости» (разрядка моя. - В. А.) (35, 151-152; см. 38, ч. I, опред. VII). В другом письме Спиноза резко восстает против обычного взгляда на свободу и необходимость как на несовместимые понятия: «Что касается противоположения необходимого и свободного, - говорит Спиноза, - то такое противоположение кажется мне... абсурдным и противным разуму» (35, 355).
«Стремление человека жить, любить и т. п. отнюдь не вынуждено у него силою, и однако оно необходимо; тем более нужно сказать это о существовании, познании и творчестве бога» (35, 355). А дальше выясняется, что понятие свободы и необходимости или " вынуждения тесно связано - в глазах Спинозы - с большей или меньшей степенью знания или разума: чем лучше человек знает"природу, тем он свободнее, и наоборот: «состояние бездействия может обусловливаться только неведением или сомнением, тогда как воля постоянная и реши-
Тельная во всех своих проявлениях есть добродетель и необходимое свойство разума» (35, 355). Но еще яснее раскрывается смысл понятия свободной необходимости в «Этике» Спинозы, особенно в ее пятой части, которая трактует «о могуществе разума или о человеческой свободе». «Человек не свободен, - говорит Спиноза, - когда его душой владеют различные страсти или аффекты. Так как сущность действия выражается и определяется сущностью его причины, то могущество действия аффектов на человека определяется могуществом их причин. Причины аффектов - наши телесные состояния. Но нет ни одного телесного состояния, о котором мы не могли бы составить ясного и отчетливого представления» (38, ч. V, теор. 4). На этой способности познания основана возможность свободы. Всякий аффект, составляющий пассивное состояние, перестает быть им, как только мы образуем ясную и отчетливую идею его (см. 38, ч. V, теор. 3). Поэтому, чем больше познает душа вещи в их необходимости, тем большую власть имеет она над аффектами, иными словами, тем менее страдает от них. Об этом свидетельствует опыт. «Мы видим, - говорит Спиноза, - что неудовольствие вследствие потери какого-либо блага утихает, как скоро человек, потерявший его, видит, что это благо никоим образом не могло быть сохранено» (38, ч. V, теор. 6, схол.). «Итак, так как могущество души... определяется одною только ее познавательною способностью, то только в одном познании найдем мы средства против аффектов» (38, ч. V, теор. 6, предисл.) Таким образом уже Спиноза понимал свободу, как власть человека над природой - внешней и внутренней,- власть, основанную на познании. Поэтому он призывал к познанию возможно большего числа единичных вещей. В этом учении было гениальное зерно истинно диалектического воззрения, но развить его вполне Спиноза не мог. Для Спинозы тот человек, которого он мечтал освободить от аффектов, был еще человек абстрактный, рассматриваемый вне исторического процесса развития человеческого общества. Поэтому у него проблема свободы ограничивается только познанием природы и познанием психологии наших аффектов. Человечество в целом, в его истории еще не входит в кругозор Спинозы. Свое продолжение мысль Спинозы нашла в диалектике Шеллинга и Гегеля.
Учение Шеллинга о свободе опирается на учение Спинозы, преломленное через моральную систему критицизма и послекантовского диалектического идеализма. В категории «свободной необходимости» Шеллинг видит «высшую проблему трансцендентальной философии». Но в отличие от индивидуализма кантовской этики - прогресс свободы есть, по Шеллингу, задача не столько индивидуального поведения, сколько всего процесса мирового развития. Вся история развития природы и в особенности истории человечества есть история неизбежного все более и более полного явления или обнаружения свободы в необходимости. Однако явление свободы в истории мира и человечества Шеллинг в соответствии со все возрастающим мистицизмом своей «философии тождества» трактует как явление самого бога и как непререкаемое доказательство его бытия. По Шеллингу, последняя задача космогонического и исторического процессов - теофания.
Только Гегель уже целиком переносит идею свободы на историческую почву. Диалектика необходимости и свободы разрешается) у него не в пределах узкой психологии индивидуальной души, но на арене всемирной истории; у Гегеля добытчик свободы - уже не отдельный человек, поставленный вне истории, но человек, как член человеческого общества, включенный в исполинский процесс всемирной истории. У Спинозы освобождение от аффектов есть созерцательное позна-
Ние душевных страстей. В соответствии с этим «Этика» Спинозы завершается изображением блаженства души, познавшей свои аффекты и пребывающей в состоянии «интеллектуальной любви к богу». У Шеллинга тождество свободы и необходимости осуществляется в божестве и открывается человеку в интеллектуальной интуиции. У Гегеля свобода осуществляется в деятельности человека, притом в деятельности социально-исторической: «всемирная история есть прогресс в сознании свободы, прогресс, который должен быть постигнут в его необходимости» (57, 53) *. Правда, в своих поступках люди не руководятся ни волей, направленной на добро, ни сознанием всеобщей цели. Напротив, самое значительное для них - их страсти, цель частного интереса, удовлетворение эгоизма. Такова судьба, и тут ничего нельзя переменить. Более того. Можно прямо сказать, что ничто великое не совершается на свете в состоянии, свободном от страстей, но такова уже природа всемирной истории, что в ней, в результате человеческих поступков, совершаемых по личным мотивам, получается нечто большее: люди удовлетворяют свои интересы, но при этом совершается нечто такое, что, помимо их намерения, выходит за пределы их интересов, их сознания и их целеполагания. Конкретное единство человеческих страстей и исторической идеи есть нравственная свобода в государстве. Государство есть необходимая форма, в которой осуществляется свобода по мере хода мировой истории. Свобода получает удовлетворение и оказывается действительной только в праве, нравственности и государстве. Поэтому во всемирной истории речь может идти только о тех народах, которые образуют государство. В государстве личность наслаждается своей свободой и в то же время представляет мысль, знание и волю Всеобщего. Поэтому героями мировой истории являются только те люди, которых собственные частные цели содержат в себе начало, составляющее волю мирового духа. Такие люди знают, что необходимо и что составляет ближайшую, неотложную задачу данного времени. Задача историка - понять каждый этап исторического процесса, как необходимый момент в прогрессе свободы. Поэтому критерием для деления всемирной истории на периоды должен служить рост свободы в формах государства. Восточные державы знали только, что один человек свободен, греки и римляне знали, что свободны некоторые люди, мы же знаем, что все люди свободны в себе, т. е. что человек как человек свободен (см. 57, 53). Сущность свободы - в сознании и самосознании. Но это самосознание вовсе не есть для Гегеля только созерцательное, пассивное состояние духа. Сущность сознания и познания - в деятельности. Самый вопрос о суверенности познания, т. е. вопрос о том, способен ли наш разум постигать истинную природу явлений, Гегель переносит из сферы абстрактных рассуждений в сферу практики. Предваряя знаменитые тезисы Маркса о Фейербахе, Гегель показывает, что именно практика познания решает вопрос о его границах и силах. «Обыкновенно думают, - говорит Гегель, - что мы не можем проникнуть в предметы природы и что эти последние совершенно самобытны». «Критическая философия утверждает, что предметы природы для нас недоступны. Но на это должно возразить, - замечает Гегель, - «что животные умнее таких метафизиков: животные схватывают и потребляют чувственные предметы...мы фактически опровергаем такое предположение, когда относимся к предметам практически; мы убеждены, что все эти предметы могут подчиниться и покориться нам» (10, I, 29). Итак, свобода состоит в максимальной доступной человеку власти над природой, как
Внешней, так и собственной природой человека. Освобождение начинается с того, что субъект или дух «принимает» предстоящую ему данность природы, или «инобытия», и воспринимает, усваивает его так, как оно есть. На этой ступени «душа» еще пассивна. Она воспринимает свое тело, свои влечения, внешние вещи, бытие других людей, хозяйство и т. п. Все эти предметы она воспринимает как то, что ограничивает ее сущность и свободу. Но она добровольно ставит самое себя в пассивное положение и позволяет ограничить себя. В этом процессе усвоения противостоящих предметов субъект овладевает их содержанием, проникает в них и сам получает власть над ними. Теперь уже сам дух реально обращается к своим предметам: к «телу», «внешним вещам», «хозяйству» и преобразует их существование. Теперь уже предмет превращается в «податливое и приспособленное орудие» духа, в. его «инструмент», в его «верное выражение». Достигнув свободы, достигнув господства над предметом, дух может спокойно «отпустить» предмет, т. е. предоставить ему существовать вовне, так как предмет находится уже у него во власти. Начав с пассивной покорности объекту, дух превращается в самостоятельную сущность, а объект превращается в проявление этой сущности (см. 18, 172-179). Все это учение Гегеля о свободе заключено в огромные скобки идеализма: объект, т. е. природа, бытие «подчиняется» духу, становится его «верным выражением», «проявлением» и т. п. Но в этих скобках мы находим совершенно правильную формулу: идею о том, что свобода заключается в расширении знания о предмете, во все дальше и дальше идущем-усилении власти над ним. Не менее важно и то, что Гегель подчеркнул практическую сторону познания: у него сила и границы познания измеряются не внутри сознания, но в самом действии, в практике познания.
Мы отметили важнейшие моменты диалектического метода Гегеля. Несмотря на узость нашей задачи, ограниченной анализом метода, нам пришлось на каждом шагу вторгаться в реальное содержание учения Гегеля. К этому нас принуждала своеобразная природа философии Гегеля, в которой в ее лучшей части - метод совершенно конкретен, составляет одно целое с содержанием. В детальных характеристиках диалектики противоречия, перехода качества в. количество и количества в качество, свободы и необходимости и т. д. основные идеалистические задачи системы явно стушевываются, поглощаются богатым реальным, эмпирическим смыслом всех этих учений. Чем ценнее, чем ближе к конкретной предметной истине были рассмотренные учения Гегеля, тем труднее было согласовать их эмпирическую сущность с идеалистическими априори системы. Согласование это представляло значительные трудности уже в логике, которая, как мы видели, должна была служить прообразом всей системы. Эти трудности Гегель замаскировал двусмысленностью изложения, в котором-спекулятивный процесс одновременно обнимает и диалектику мышления и диалектику бытия в одно и то же время и историчен и целиком лежит вне времени и вне истории.
Но еще большие трудности встретили Гегеля при разработке отдельных частей системы. Так, философия природы должна была показать, что природа сама является порождением абсолютного духа, разума или субъекта. Мы уже видели, что именно эта проблема была камнем преткновения для всех великих идеалистов после Канта. У Шеллинга развитие природы из духа изображалось совершенно мифологически - как «отпадение» природы от Абсолюта. Из философии-монистического идеализма система Шеллинга превратилась в гностиче-
Скую дуалистическую мифологию, в какую-то историю грехопадения и отложения мира от божественной основы.
Та же трудность ожидала и Гегеля. В этом пункте философия Гегеля, несмотря на все усилия гениального идеалиста, оказалась неспособной решить ту задачу, которую она же сама перед собой поставила. По мысли Гегеля, «абсолютная свобода идеи состоит в том, что она не только ставит себя, как жизнь, в связи с которой находится конечное знание, но в своей абсолютной истине она решается свободно произвести из себя момент своего частного существования, или своего первого определения, и снова является в форме непосредственного бытия, словом, ставит себя, как природу» (10, I, 376). Необходимость существования природы Гегель выводит из логики. Вся философия как наука представляет один замкнутый круг, и каждое из его звеньев находится в связи с предыдущим и с последующим. «Поэтому, - заключает Гегель, - доказательство необходимости существования природы, ее происхождение из вечной идеи должно искать в логике» (10, I, 22). Но почему же абсолютная идея должна произвести природу? «Если идея ничем не ограничена, - спрашивает Гегель, - если она ни в чем не нуждается вне самой себя и вполне довлеет себе, то почему она принимает формы, ей, по-видимому, несвойственные?» (10, I, 34). Ответ, которым Гегель пытается решить затруднение, в сущности ничуть не лучше и не оригинальнее тех ответов, какие уже до Гегеля давали Фихте и Шеллинг: природа должна была возникнуть, чтобы дух имел возможность доразвиться до полного сознания. Иными словами, причина существования природы выводится из цели абсолютного разума; причинное объяснение заменяется телеологическим: «Идея, - говорит Гегель, - чтобы сознать себя, чтобы явиться в образе сознательного духа, должна предварительно принять форму природы» (10, I, 34). Такое объяснение, строго говоря, было отказом от объяснения. В сущности оно мало чем отличалось от того «отпадения» природы от Абсолюта, о котором учит Шеллинг. С полным сочувствием Гегель приводит мнение тех философов, которые утверждали, «что идея отпадает от самой себя, когда является в виде природы» (10, I, 38). Она «отпадает», «потому что она не находит себе соответственного осуществления в материальных предметах, действующих друг на друга извне и потому подверженных совершенно случайным изменениям и превращениям» (10, I, 38). Мифологическая гипотеза «отпадения» имела, в глазах Гегеля, тот смысл, что она подчеркивала зависимость природы от абсолютного разума или духа. «Какие бы создания природы мы ни рассматривали, - говорит Гегель, - мы всегда найдем, что элементы, его составляющие, не имеют самостоятельного бытия и входят в одно высшее единство. Они как будто противополагаются этому последнему и отпадают от него» (10, I, 41). «Вот почему, - прибавляет Гегель, - Яков Беме представлял себе природу под видом Люцифера, отпавшего от бога» (10, I, 41). Такие представления, соглашается Гегель, очень дики и составлены в чисто восточном вкусе. «Но они произошли вследствие того, что справедливо отрицали самостоятельное бытие предметов природы» (10, I, 41). Хотя эти предметы имеют непосредственное бытие и, по-видимому, независимы, однако «эта независимость не истинна: все эти предметы подчинены высшему единству идеи, которой одной свойственно истинное бытие». Таким образом «дух составляет начало и конец природы, ее альфу и омегу» (10, I, 41).
Нетрудно видеть, что все это построение представляет явную мифологию. В нем идеалистический миф об абсолютной идее не в состоянии замаскировать резко выраженный дуализм воззрения.
Все эти внутренние противоречия гегелевского идеализма должны были с особенной четкостью обнаружиться при объяснении всемирной истории. Хотя и здесь руководящим началом оставалась свобода, как цель всемирно-исторического развития, однако, по взгляду Гегеля, то сознание свободы, к которому стремится исторический процесс, должно быть постигаемо в его необходимости. А это значит, что каждый этап истории, каждый культурно-исторический мир должен рассматриваться как необходимый момент в развитии целого. Настаивая на том, чтобы отдельные звенья исторического процесса рассматривались в их необходимости, Гегель, сам того не замечая, понимал самое необходимость уже не с точки зрения цели мирового развития, а с точки зрения его причинного объяснения. Как и во многих других случаях, телеологическая и априорная конструкция всемирной истории перерождалась и превращалась в причинное и эмпирическое исследование реального, во времени совершавшегося исторического процесса. Отсюда получается ряд новых противоречий. Состоят они в том, что, с одной стороны, диалектический ритм истории насильственно подгоняется под идеалистическое понятие цели. Сюда относится множество ничем не обоснованных, бездоказательных и натянутых утверждений Гегеля, вроде, например, того, что задача древней греческой истории сводится к развитию естественной индивидуальности до степени свободной и прекрасной индивидуальности и т. п. (см. 57, 314). С другой стороны, наряду со всеми этими ничего не объясняющими фразами в «Философии истории» Гегеля на каждом шагу попадаются гениальные догадки об истинных причинах и факторах исторического процесса. Там, где априорность конструкции не закрывает от Гегеля поле его зрения, историческая проницательность берет верх, и Гегель начинает говорить замечательно верно. Так, он исследует материальные географические условия всемирно-исторического процесса (см. 57, 125 ff.), указывает, какое значение имеют различия в геологическом образовании поверхности земли (см. 57, 136 ff.) Но еще важнее его замечания относительно социально-экономических факторов исторического процесса. Он отмечает, что государство и государственная власть в действительном значении этого понятия возникают только тогда, когда уже имеется налицо различие в состояниях, когда бедность и богатство становятся очень велики и когда наступает такое положение вещей, при котором большое число людей не могут уже удовлетворять свои потребности все одним и тем же способом (см. 57, 133) *. Он отмечает, что в Афинах важным фактором исторического процесса послужило раннее образование противоположности между старыми и богатыми родами, с одной стороны, и беднейшими - с другой. Он подчеркивает, как важный фактор римской истории, то обстоятельство, что в Риме аристократия, демократия и народ (plebs) враждебно противостоят друг другу и борются друг с другом: сначала аристократия с царями, затем народ с аристократией, пока, наконец, не берет верх демократия. Все это были смелые и справедливые догадки, предвосхищавшие материалистическое понимание истории. Но тем сильнее противоречили эти догадки идеалистической телеологии системы. В конце концов, они так и остались догадками, не приведенными к единому обоснованию и ничем между собою не связанными. Именно потому Энгельс и назвал систему Гегеля колоссальным недоноском. Преодолеть недостатки гегелевской диалектики могла только такая философия, которая смогла бы указать внутренние законы исторического развития, выведя их из единого и совершенно реального фактора. Но подобная философия могла быть разработана только предста-
Вителем такого класса, который обладал бы всеми условиями мышления, необходимыми для того, чтобы, не поддаваясь никаким иллюзиям, постигнуть структуру общества и основные тенденции его развития. Такими данными располагал только рабочий класс и притом только в тех странах, где буржуазный способ производства со всеми основанными на нем социальными, правовыми, бытовыми и культурными отношениями достиг полного развития и получил вполне определенную структуру. Поэтому дальнейший прогресс диалектики стал уже делом величайших представителей пролетариата в XIX веке - Маркса и Энгельса.
^ ГЛАВА VII
процесса: антропогенез - становление человека и социогенез -
становление общества. Современные теории объединяют эти два
процесса в один под названием антропосоциогенез.
Важную роль в развитии антропосоциогенеза сыграла орудий-
ная деятельность человека. По словам американского просветите-
ля Б. Франклина, человек - это животное, создающее орудия
труда. Некоторые животные могут использовать предметы из ок-
ружающей их природы: палки, камни и т.д. Но только человек
научился приспосабливать эти предметы для орудийной деятель-
ности. Только человек может изготовлять орудия труда с помо-
щью других орудий труда.
Производство орудий труда, безусловно, способствовало раз-
ложению инстинктивной основы поведения и появлению абст-
рактного мышления. Кроме того, первые элементарные орудия
труда были орудиями охоты, а значит убийства. Несомненно, они
использовались при конфликтах внутри человеческого стада, на-
пример за обладание пропитанием. Это ставило под вопрос само
существование человеческого стада. Поэтому возникновение ору-
дий труда и орудийной деятельности требовало установления внут-
ристадного мира.
Первым шагом к этому стало изменение в характере брачных
связей. Изначально человеческое стадо, так же как и стадо живот-
ных, основывалось на эндогамии, т.е. на брачных связях внутри
одной группы особей. Близкородственные брачные связи приво-
дили к появлению неполноценного потомства, что отрицательно
сказывалось на генофонде. Вряд ли древние люди понимали при-
чины пагубных изменений у своих детенышей. Скорее всего, в
целях прекращения вооруженной и кровопролитной борьбы за
брачного партнера и установления внутристадного мира возникла
необходимость поиска брачных связей на стороне, в других груп-
пах людей. Появилась экзогамия - брачные связи вне данного че-
ловеческого стада. Так возникла первобытно-родовая община, в
которой существовали определенные правила поведения, в пер-
вую очередь запреты (табу). Появились представления о проис-
хождении своего племени от общего предка, в большинстве слу-
чаев - от животного (тотемизм). Вместе с этим появилось и по-
нятие родства и равенства родственников. Накопленный поскольку для него свойственно самоограничение и даже самопо-
жертвование в пользу других людей. Кроме того, в отличие от ста-
да животных в первобытной обшине существовало требование под-
держания жизни соплеменника, независимо от его физических
качеств и приспособленности к жизни.
Еще одним фактором антропосоциогенеза стало появление и
развитие языкзи/Язык - это процесс передачи информации с по-
мощью звуков, объединенных в смысловые речевые конструкции. Речь
имеет предметный характер и напрямую связана с предметно-
практической деятельностью людей. /
Важным шагом, еще более отдалившим человека от живот-
ных, было использование огня как источника тепла, средства обо-
роны от хищников, приготовления пищи.
С развитием орудий труда и языка усложнялась практическая
деятельность людей, а с ростом населения требовалось все боль-
ше продуктов питания. Поиск новых, более эффективных источ-
ников существования привел в конечном итоге к неолитической
революции - переходу от собирательства и охоты к земледелию и
скотоводству.
С завершением антропогенеза человек как биологический вид
перестал меняться дарвинизм был отвергнут современной наукой, поскольку тезис
«выживает сильнейший» неприменим к человеческому обществу.
Социологизаторские концепции признают несущественным все
проявления биологического в человеке, в том числе и его инди-
видуальность. Человек воспринимается как часть общества, вин-
тик в общественной машине, заранее приспособленный к выпол-
нению определенных функций, но ограниченный во всех других
отношениях, которым можно манипулировать в целях достиже-
ния определенного социального идеала.
В действительности биологическое и социальное существуют в
человеке неразрывно. Сейчас, в эпоху научно-технического про-
гресса, появилась масса факторов, пагубно влияющих на природу
человека: загрязнение окружающей среды, экологические пробле-
мы, стрессы - все это отражается на здоровье людей.
Человек как биологический вид может выжить в различных
условиях окружающей среды. Но его возможности не безграничны.
Единство биологического и социального в человеке - это резуль-
тат длительной эволюции. В условиях стремительно развивающей-
ся технической цивилизации возможности адаптации человечес-
кого организма к меняющимся условиям существования могут быть
исчерпаны. Появление новых болезней, ослабление иммунной
системы наглядно свидетельствуют об этом. Загрязнение среды
обитания человека вредными веществами, радиоактивные излу-
чения, употребление в пищу синтетических продуктов, приготов-
ленных с помощью генной инженерии, могут привести к мутаци-
онным изменениям следующих поколений людей. Неслучайно
одной из глобальных проблем стала необходимость сохранения
человека как биологического вида.
Вопросы и задания
1. Объясните понятие «человек». Чем человек отличается от живот
2. Охарактеризуйте понятия антропогенеза и социогенеза. Как проте
кали эти процессы?
3. Какую роль в развитии антропогенеза сыграли орудия труда и язык?
4. Что такое неолитическая революция? Каковы ее причины?
5. В чем отличие биологизаторской и социологизаторской концепций
сущности человека?
6. В чем проявляется единство биологического и социального в чело
7. Немецкий биолог Э.Геккель писал в 1904 г.: «Хотя значительные
различия в умственной жизни и культурном положении между высшими
и низшими расами людей в общем хорошо известны, тем не менее их
относительная жизненная ценность обычно понимается неправильно. То,
что поднимает людей так высоко над животными... это культура и более
высокое развитие разума, делающее людей способными к культуре. По большей части, однако, это свойственно только высшим расам людей, а
у низших рас эти способности развиты слабо или вовсе отсутствуют...
Следовательно, их индивидуальная жизненная значимость должна оце-
ниваться совершенно по-разному».
нию, отличаются высшие и низшие расы? Какую концепцию сущности
2.2. БЫТИЕ ЧЕЛОВЕКА . СООТНОШЕНИЕ БЫТИЯ И
СОЗНАНИЯ
изучающая систему идей, взглядов на мир и место в нем человека.
Бытие означает прежде всего существование, основанное на поло-
жении «я есть». При этом необходимо различать реальное и иде-
альное бытие. Реальное бытие имеет пространственно-временной
характер, оно индивидуально и неповторимо и означает действи-
тельное существование вещи или человека. Идеальное бытие пред-
ставляет собой сущность предмета. Оно лишено временного, прак-
тического характера, остается неизменным. Идеальным бытием
обладают идеи, ценности, понятия. у Наука выделяет четыре
формы бытия:
1) бытие вещей, процессов, природы как единого целого;
2) бытие человека;
3) бытие духовного;
4) бытие социального, включающее индивидуальное бытие и
бытие общества, j
Первая форма бытия означает, что природа существует вне
сознания человека, она бесконечна в пространстве и во времени
как объективная реальность, так же как и все предметы, создан-
ные человеком.
Бытие человека включает в себя единство телесного и духовно-
го существования. Функционирование тела тесно связано с рабо-
той мозга и нервной системы, а через них - с духовной жизнью
человека. С другой стороны, сила духа может поддерживать жизнь
человека, например в случае его болезни. Важную роль для бытия
человека играет его мыслительная деятельность. Р.Декарт сказал:
«Я мыслю, следовательно, я существую». Человек существует по-
добно любой другой вещи, но благодаря мышлению он способен
осознавать факт своего существования.
Бытие человека - объективная реальность, независящая от
сознания конкретного человека, поскольку является комплексом
природного и общественного. Человек существует как бы в трех
измерениях бытия. Первое - это существование человека как объек-
та природы, второе - как особи вида homo sapiens, третье - как социально-исторического существа. Каждый из нас - реальность
для самого себя. Мы существуем, и вместе с нами существует наше
сознание.
Бытие духовного можно условно разделить на два вида: духов-
ное, которое неотделимо от конкретной жизнедеятельности ин-
дивидов, - индивидуализированное духовное, и то, которое су-
ществует вне индивидов, - внеиндивидуальное, объективирован-
ное духовное. Индивидуализированное бытие духовного включает,
прежде всего, сознание индивида. С помощью сознания мы ориен-
тируемся в окружающем мире. Сознание существует как совокуп-
ность сиюминутных впечатлений, чувств, переживаний, мыслей,
а также более стабильных идей, убеждений, ценностей, стерео-
типов и т.д.
Сознание отличается большой подвижностью, не имеющей
внешнего проявления. Люди могут сообщать друг другу о своих
мыслях, чувствах, но могут и скрывать их, подстраиваться под
собеседника. Конкретные процессы сознания возникают с рожде-
нием человека и умирают вместе с ним. Остается только то, что
преобразуется во внеиндивидуальную духовную форму или пере-
дается другим людям в процессе общения ции (физического и психического расслабления), лунатизма и т.д.
Бессознательные действия встречаются редко и часто связаны с
нарушением психического равновесия человека.
Ученые считают, что бессознательное представляет важную
сторону психической деятельности индивида, его духовной цело-
стности. В науке выделяются три уровня бессознательного. Первый
уровень - это неосознанный психический контроль человека за
жизнью своего организма, координацией функций, удовлетворе-
нием наиболее простых потребностей тела. Этот контроль осуще-
ствляется автоматически, бессознательно. Второй уровень бессо-
знательного - это процессы, сходные с сознанием человека в
период бодрствования, но до какого-то времени остающиеся не-
осознанными. Так, осознание человеком какой-либо мысли про-
исходит после того, как она возникнет в недрах бессознательного.
Третий уровень бессознательного проявляется в творческой инту-
иции. Здесь бессознательное тесно переплетено с сознанием, так
как творческое озарение может возникнуть только на основе уже
полученного опыта.
Индивидуализированное духовное неразрывно связано с бы-
тием человека и бытием мира в целом. Пока живет человек, раз-
вивается и его сознание. В некоторых случаях этого не происходит:
человек существует как организм, но сознание его не работает. Но
это - ситуация тяжелой болезни, при которой прекращается
мыслительная деятельность и функционирует только тело. Чело-
век, находящийся в состоянии комы, не может контролировать
даже элементарные физиологические функции.
Результаты деятельности сознания конкретного человека мо-
гут существовать отдельно от него. В этом случае выделяют бытие
объективированного духовного.
Духовное не может существовать без материальной оболочки.
Оно проявляется в различных формах культуры. Форма духовно-
го - это различные материальные предметы (книги, чертежи,
картины, статуи, фильмы, ноты, машины, здания и т.д.). Также
и знания, концентрируясь в сознании конкретного человека в виде
идеи (индивидуализированного духовного), воплощаются в пред-
метах и ведут самостоятельное существование (объективирован-
ное духовное). Например, человек 84 ном комплексе побуждений, мотивов, целей, которые определя-
ют внутренний мир человека, во втором случае - о воплощенных
в науке и культуре идеях, идеалах, нормах, ценностях.
Как видно, бытие тесно связано с сознанием - свойством чело-
веческого мозга воспринимать, осмысливать и активно преобра-
зовывать окружающую действительность. В структуру сознания вхо-
дят чувства и эмоции, самосознание и самооценка человека.
Сознание неразрывно связано с языком. Язык - один из ярких
примеров единства индивидуализированного и объективирован-
ного духовного. С помощью языка мы передаем друг другу инфор-
мацию, последующие поколения получают знания от предыду-
щих. Благодаря языку мысль получает свое законченное выраже-
ние. Кроме того, язык служит важным средством взаимодействия
людей в обществе, выполняя функции общения, познания, вос-
питания и т.д.
Отношение бытия и сознания выступает предметом споров в
науке с глубокой древности. Материалисты считают, что бытие
определяет сознание. Идеалисты же указывают на первичность
сознания по отношению к бытию. Из этих положений вытекает
проблема познаваемости мира мир, но и воспринимает себя и определяет смысл своего суще-
ствования.
Первой формой самосознания (самочувствием) является эле-
ментарное осознание своего тела и включенности его в мир окру-
жающих вещей и людей. Следующий, более высокий уровень са-
мосознания связан с осознанием себя в качестве принадлежащего
к тому или иному человеческому сообществу, той или иной куль-
туре и социальной группе. Наконец, самый высокий уровень само-
сознания - это осознание себя как уникального и неповторимого,
непохожего на других людей индивида, обладающего свободой
совершать поступки и нести за них ответственность. Самосозна-
ние, особенно на последнем уровне, всегда связано с самооцен-
кой и самоконтролем, сопоставлением себя с идеалом, приня-
тым в обществе. В связи с этим возникает чувство удовлетворения
или неудовлетворения собой и своими поступками.
Для формирования самосознания необходимо, чтобы человек
видел себя «со стороны». Мы видим свое отражение в зеркале,
замечаем и исправляем недостатки внешнего вида (прическу, одеж-
ду и т.д.). Также и с самосознанием. Зеркалом, в "ｰ_彼_котором мы ви 5. Охарактеризуйте уровни бессознательного.
6. Как взаимодействуют индивидуализированное духовное и объекти
вированное духовное?
7. Как взаимосвязаны бытие и сознание? В чем состоит различие взгля
дов на этот вопрос идеалистов и материалистов?
8. Какими бывают формы сознания? Что такое общественное созна
9. Что такое самосознание? Каковы его формы? В чем состоят предпо
сылки формирования самосознания?
10. Гегель пишет: «Солнце, луна, горы, реки, вообще окружающие
нас предметы природы - суть, они обладают для сознания авторите
том, внушающим ему, что они не только суть, но и отличаются особен
ной природой, которую оно признает и с которою оно сообразуется в
своем отношении к ним, в своем трактовании их и пользовании ими...
ты природы воплощают разумность лишь внешне и разрозненно и скры
вают ее под образом случайности».
Объясните, как Гегель объясняет взаимодействие индивидуализиро-
ванного духовного и объективированного духовного.
2.3. ЦЕЛЬ И СМЫСЛ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА
Человек в отличие от животных осознает конечность своего
существования. Рано или поздно каждый задумывается о том, что
он смертен, и о том, что же он оставит на земле после себя. Но
часто мысли о неизбежности собственной смерти вызывают у че-
ловека сильнейшее эмоциональное потрясение. У него может воз-
никнуть чувство безнадежности и растерянности, даже паники.
Некоторые задаются вопросом: зачем же жить, если все равно в
конце концов умрешь? Зачем что-то делать, к чему-то стремить-
ся? Не проще ли смириться и плыть по течению? Преодолев чув-
ство безнадежности, человек оценивает уже пройденный жизнен-
ный путь и то, что еще предстоит. Никто не знает, когда придет
его последний час. Поэтому каждый нормальный человек стре-
мится достичь определенных результатов к концу своего жизнен-
ного пути. Таким образом, знание о грядущей смерти становится
основополагающим в последующем духовном развитии человека,
в определении цели и смысла жизни.
Размышления над смыслом жизни становятся для многих лю-
дей основой в определении главной цели жизненного пути, пове-
дения и отдельных поступков. Цель и смысл жизни каждой лично-
сти тесно связаны с социальными явлениями, определяющими
Цель и смысл всей человеческой истории, общества, в котором
человек живет, человечества как единого целого. Каждый сам для
себя решает, какими средствами можно достигать намеченных
Целей, а какими - нельзя. Здесь появляются такие нравственные категории, как добро и зло, правда и ложь, справедливость и
несправедливость.
Перед человеком встает вопрос: жить, творя добро на благо
другим, или замкнуться в своих мелких страстях и желаниях, жить
для себя. Ведь смерть уравнивает всех - богатых и бедных, талан-
ты и бездарности, королей и подданных. Разрешение этого вопро-
са люди искали в религии, а затем в философском учении об
«абсолютном разуме» и «абсолютных моральных ценностях», со-
здающих основу нравственного существования человека.
Задумываясь о смысле жизни, человек начинает вырабатывать
собственное отношение к жизни и смерти. Будучи важной для каж-
дого человека, эта проблема занимает центральное место во всей
культуре человечества. Оно пыталось разгадать тайну небытия и,
не найдя ответа, осознало необходимость духовно, нравственно
победить смерть.
Религиозные взгляды на смысл жизни продиктованы постула-
том о загробной жизни, истинной жизни после физической смер-
ти. Поступки человека в земной жизни должны определять его
место в потустороннем мире. Если человек творил добро по отно-
шению к ближним, то он попадет в рай, если нет - в ад.
Современная наука, прежде всего философия, в вопросе по-
иска смысла жизни взывает к разуму человека и исходит из того,
что человек должен искать ответ самостоятельно, прилагая для
этого собственные духовные усилия и критически анализируя
предшествующий опыт человечества в такого рода поисках. Физи-
ческое бессмертие невозможно. Средневековые алхимики искали
эликсир жизни, но безуспешно. Сейчас ученые и не пытаются
этого делать, хотя существуют общеизвестные способы продле-
ния жизни (здоровое питание, занятия спортом и т.д.). Тем не
менее возрастные пределы жизни человека составляют в среднем
70-75 лет. Долгожители, достигшие 90, 100 и более лет, встреча-
ются редко.
Жизнь конкретного человека нельзя рассматривать в отрыве от
жизни остальных людей, поскольку каждый человек включен в
определенную группу, является частью общества и, в широком
смысле, всего человечества. На протяжении своей жизни человек
может добиваться поставленных перед собой целей, но никогда
не достигнет целей своей общности, народа, человечества. Такое
положение содержит в себе побудительные силы творческой дея-
тельности. Именно поэтому призвание, назначение, задача вся-
кого человека - всесторонне развивать все свои способности,
вносить свой личный вклад в историю, в прогресс общества, в
его культуру. В этом и заключается смысл жизни отдельной лично-
сти, который реализуется через общество. Таков же и смысл жиз-
ни общества, человечества в целом, который реализуется посред-
ством жизней отдельных индивидов. Однако соотношение личного и общественного было неодина-
ковым в разные исторические периоды и определялось ценно-
стью человеческой жизни в каждой конкретной эпохе. В условиях
угнетения человека, принижения его достоинства отдельная жизнь
не считается ценной. Да и сам человек часто не стремится достичь
чего-то большего, подавляемый обществом и государством. На-
против, в демократическом обществе, где признается индивиду-
альность человека, смысл жизни личности и общества все более
совпадают.
Такое представление о смысле и ценности человеческой жиз-
ни связано с пониманием социальной природы человека. Поведе-
ние личности определяется социально-нравственными нормами.
Поэтому неправильно искать смысл жизни человека в его биоло-
гической природе.
Человек не может жить только для себя, хотя и такое нередко
бывает. На пути к достижению основной цели жизни человек про-
ходит ряд этапов, ставя перед собой промежуточные цели. Снача-
ла он учится, стремясь получить знания. Но знания важны не сами
по себе, а потому, что их можно применить на практике. Диплом
с отличием, более глубокие знания, полученные в институте,
служат залогом получения престижного рабочего места, а успеш-
ное выполнение служебных обязанностей способствует карьерно-
му росту.
Одни и те же стартовые показатели разных людей не означают
их одинакового жизненного пути. Один человек может остановить-
перед собой все более высокие цели, добиваясь их реализации.
Практически каждый человек ставит перед собой цель создать
семью, воспитать детей. Дети становятся смыслом жизни родите-
лей. Человек работает, чтобы обеспечить ребенка, дать ему обра-
зование, научить жизни. И он достигает цели. Дети становятся
помощниками в делах, поддержкой в старости.
Стремление оставить свой след в истории - смысл существо-
вания людей. Большинство оставляют свой след в памяти детей
близких. Но некоторые хотят большего. Они занимаются творче-
ством, политикой, спортом и т.д., стремясь выделиться из массы
Других людей. Но и здесь нельзя заботиться только о личном бла-
ге, о своей известности среди современников и потомков любой
ценой. Нельзя уподобляться Герострату, разрушившему храм Ар-
рии. Подлинным смыслом жизни человека можно считать только
его деятельность на пользу общества в сочетании ее с удовлетво-
рением личных интересов и потребностей.
Как писал Островский, «Жизнь прожить нужно так, чтобы не
было мучительно больно за бесцельно прожитые годы». Человеку
важно в конце жизни почувствовать удовлетворение от того, что он чего-то достиг, принес кому-то пользу, решил поставленные
перед собой задачи.
И здесь возникает вопрос: сколько нужно человеку времени
для того, чтобы полностью реализовать цели своей жизни? В ис-
тории немало примеров выдающихся людей, рано умерших или
погибших и, тем не менее, оставшихся в памяти человечества.
сколько они могли бы сделать, если бы прожили еще пять,
десять, пятнадцать лет? Такой подход позволяет по-новому взгля-
нуть на проблему продолжительности человеческой жизни, воз-
можности ее продления.
Проблема продления жизни может ставиться как научная цель.
Но при этом надо четко понимать, для чего это необходимо и
человеку, и обществу. С точки зрения гуманизма человеческая жизнь
сама по себе представляет высшую ценность. В этом смысле увели-
чение нормальной социальной продолжительности жизни стано-
вится прогрессивным шагом и в отношении отдельных людей, и в
отношении человеческого общества в целом.
Но проблема увеличения продолжительности жизни имеет и
биологический аспект. Условием существования человечества яв-
ляется индивидуальное чередование жизней отдельных людей 4. Как взаимосвязаны смысл жизни человека и смысл жизни обще
5. Какие цели ставит перед собой человек в процессе своего жизнен
ного пути? Какие цели актуальны для вас в данный момент?
6. В чем состоит проблема продления человеческой жизни? Необходи
мо ли это? Почему?
7. На примере конкретных личностей охарактеризуйте проблемы целей
и смысла жизни, времени, необходимого для реализации этих целей.
8. Прочитайте высказывание Л.Н.Толстого: «Человек может рассмат
ривать себя как животное среди животных, живущих сегодняшним днем,
он может рассматривать себя и как члена семьи и как члена общества,
народа, живущего веками, может и даже непременно должен (потому
что к этому неудержимо влечет его разум) рассматривать себя как часть
всего бесконечного мира, живущего бесконечное время. И потому ра
зумный человек должен был сделать и всегда делал в отношении беско
нечно малых жизненных явлений, могущих влиять на его поступки, то,
что в математике называется интегрирование, т.е. установлять, кроме
отношения к ближайшим явлениям жизни, свое отношение ко всему
бесконечному по времени и пространству миру, понимая ____его как одно
целое собирают какое-либо изделие (телевизор, пылесос, автомобиль и
др.)- По окончании рабочего дня он приходит домой, готовит еду
и посвящает свободное время любимому делу (хобби), например
собирает радиоприемник, вырезает из дерева фигурки и т.д. В вы-
ходные летом на даче он возделывает огород и осенью собирает
урожай. Все это примеры производительного труда.
Непроизводительный труд направлен не на создание, а на об-
служивание материальных предметов. В экономической сфере не-
производительный труд связан с оказанием услуг: перевозка то-
варов, их погрузка, гарантийное обслуживание и т.д. В бытовой
сфере к непроизводительному труду относится уборка квартиры,
мытье посуды, ремонт дома и др.
И производительный, и непроизводительный труд одинаково
важны. Если бы существовало только производство промышлен-
ной продукции, но отсутствовали услуги по ее ремонту, то свал-
ки заполнились бы сломанными предметами бытовой техники,
автомобилями, мебелью и т.д. Зачем покупать новую вещь, если
целесообразнее починить старую?
Но человечество создает не только материальные предметы. Оно
накопило огромный культурный опыт, заключенный в литерату-
ре, науке, искусстве. Как классифицировать такой вид труда? В этом
случае говорят об интеллектуальном труде или духовном произ-
водстве. Для выделения такого вида труда потребовалась особая
классификация, а именно, деление труда на умственный и физи-
ческий.
Человечество долгие века своей истории знало преимущественно
только физический труд. Многие работы производились с помо-
щью мускульной силы человека. Иногда человека заменяли жи-
вотные. Умственный труд был прерогативой монархов, жрецов и
философов.
С развитием науки и техники, появлением машин в промыш-
ленном производстве физический труд все более заменялся ум-
ственным. Доля работников, занятых умственным трудом, посто-
янно увеличивалась. Это - ученые, инженеры, менеджеры и др.
В XX в. не без основания заговорили об объективном слиянии ум-
ственного и физического труда. Ведь даже самая простая работа
требует сейчас определенного объема знаний.
В готовом виде природа дает нам очень мало. Без приложения
труда нельзя собрать даже грибы и ягоды в лесу. В большинстве
случаев природные материалы подвергаются сложной обработке.
Таким образом, трудовая деятельность необходима для того, чтобы
приспосабливать продукты природы под потребности человека.
Удовлетворение потребностей есть цель трудовой деятельности.
Нужно осознать не только саму потребность, но и осмыслить спо-
собы ее удовлетворения и те усилия, которые необходимо для
этого приложить. Для достижения целей трудовой деятельности используются
разнообразные средства. Это различные орудия труда, приспособ-
ленные для выполнения той или иной работы. Начиная какую-
либо работу, надо точно знать, какие орудия труда необходимы в
данный момент. Вскопать огород на даче можно лопатой, но поле
нельзя вспахать без применения специальной техники. Можно долго
копать яму той же лопатой, а можно это сделать в течение не-
скольких минут экскаватором. Таким образом, надо знать наибо-
лее эффективные способы воздействия на объект труда, т.е. на
то, что подвергается преобразованию в процессе трудовой дея-
тельности. Такие способы воздействия на объект труда называют
технологиями, а совокупность операций по преобразованию ис-
ходного продукта в конечный - технологическим процессом.
Чем более совершенные орудия труда и более правильная тех-
нология применяются, тем выше будет производительность труда.
Она выражается в количестве продукции, произведенной за еди-
ницу времени.
Каждый вид трудовой деятельности состоит из отдельных опе-
раций, действий, движений_______. Их характер зависит от технического
оснащения трудового процесса, квалификации работника, а в
широком смысле - от уровня развития науки и техники. В наше
время научно-технического прогресса постоянно повышается уро-
вень технической оснащенности труда, но это не исключает ис-
пользования в некоторых случаях физического труда человека. Дело
в том, что не все трудовые операции можно механизировать. Не
всегда применима техника при погрузке и разгрузке товаров, при
строительстве, сборке конечного продукта и т.д.
Трудовая деятельность в зависимости от ее характера, целей,
затрат усилий и энергии может быть индивидуальной и коллектив-
ной. Индивидуален труд ремесленника, домохозяйки, писателя и
художника. Они самостоятельно выполняют все трудовые опера-
ции вплоть до получения конечного результата. В большинстве же
случаев трудовые операции, так или иначе, поделены между от-
дельными субъектами трудового процесса: рабочими на заводе,
строителями на возведении дома, учеными в научно-исследова-
тельском институте и т.д. Даже первоначально кажущаяся инди-
видуальной_______, трудовая деятельность может представлять собой часть
совокупности трудовых операций многих людей. Так, фермер для
улучшения земли покупает удобрения, производимые другими
людьми, а затем продает урожай через оптовые базы. Такое поло-
жение называется специализацией, или разделением труда. Для бо-
лее эффективной организации трудового процесса необходимо
общение его участников. Посредством общения передается инфор-
мация, происходит координация совместной деятельности.
Понятие «труд» - синоним понятия «работа». В широком смыс-
ле они действительно совпадают. Однако если трудом мы можем назвать любую деятельность по преобразованию окружающей дей-
ствительности и удовлетворению потребностей, то работой чаще
всего называется деятельность, которая осуществляется за воз-
награждение. Таким образом, работа - это разновидность трудо-
вой деятельности.
Усложнение трудовой деятельности, развитие новых ее видов
привело к появлению множества профессий. Число их все более
увеличивается с развитием науки и техники. Профессией называ-
ется вид трудовой деятельности с определенными характером и
целью трудовых функций, например врач, учитель, юрист. Нали-
чие особых, более углубленных навыков и знаний по данной про-
фессии называется специальностью. Еще на стадии обучения по
специальности может проводиться специализация, например врач-
хирург или врач-терапевт, учитель физики или учитель математи-
Но мало иметь определенную специальность. Надо получить
навыки практической работы по ней. Уровень подготовки, опыта,
знаний по данной специальности называется квалификацией. Она
определяется разрядом или званием. Разряды существуют у рабо-
чих промышленных предприятий, у школьных учителей. Звания
присваиваются деятелям науки и высшего образования.
Чем выше квалификация работника, тем выше оплачивается
его труд. В случае смены работы ему легче найти более хорошее
место. Если о человеке говорят: «Это высококвалифицированный
работник, профессионал своего дела», то подразумевают высо-
кое качество выполняемой им работы. Профессионализм требует
от работника не просто механического выполнения указаний ру-
ководителя. Получив распоряжение, человек должен подумать, как
